Знаменитые камни ( шестьдесят восьмое упоминание ).

                     Б Р И Л Л И А Н Т   " Д Ж У Б И Л И "

     Бесцветный бриллиант, огранённый "кушоном", массой 245,35 карат. До огранки алмаз имел массу 650,8 карат. Его нашли на руднике Джагерсфонтейн в Южной Африке в конце 1895 года. Первоначально камень назвали "Рейт" в честь Франца Вильями Рейта - президента Оранжевой республики, на чьей территории находился рудник. В 1896 году камень доставили в Амстердам. От него отрезали кусочек массой 40 карат, который огранили в форме груши. Этот грушевидный бриллиант купил президент Португалии для своей супруги. Оставшуюся часть алмаза огранили и полученный бриллиант назвали "Джубили" ( Юбилей ). Камень предполагалось подарить королеве Виктории на её 60-летие. Но, на самом деле, бриллиант купил индийский "стальной магнат" Д.Тата. После его кончины в 1932 году камень не раз менял владельцев. Возможно, в настоящее время бриллиант принадлежит ювелиру Роберту Моуаде.

                    Б Р И Л Л И А Н Т   " К А Н    К А Н А Р И "

     Жёлтый алмаз, найденный в 1977 году Георгом Степом на территории Арканзаса неподалёку от городка Марфрисборо. Это место известно как Национальный парк "Алмазный кратер". Его посетители имеют право оставлять себе все сделанные ими находки. Найденный Степом алмаз огранили "кушоном". Своё название камень получил по Стену Кану - владельцу ювелирной фирмы в Арканзасе, которая и купила бриллиант. Вторая часть названия указывает на желтоватый цвет алмаза. "Кан Канари" неофициально считается камнем-символом штата Арканзас. В 1993 году во время инаугурации американского президента Билла Клинтона этот вставленный в брошь бриллиант украшал платье его супруги - Хилари.

                    Б Р И Л Л И А Н Т   " К И М Б Е Р Л И "

     Бриллиант цвета "шампань" безупречной чистоты массой 490 карат. Цветом "шампань" называют светло-бежевые или светло-коричневые цвета. Для таких камней существует своя десятичная цветовая шкала от "очень светлой шампани" до "тёмного коньяка". Камень, судя по названию, нашли в Южной Африке. В начале XX века он находился в сокровищнице русских императоров. В 1921 году его разрезали и переогранили. В результате масса камня уменьшилась до 70 карат. В 1958 году бриллиант вновь переогранили. Он стал весить 55,09 карат. В 1971 году бриллиант купил анонимный техасский коллекционер.

Петербургские ювелиры ( четырнадцатое упоминание ).

     Лицезревшим императора Александра Павловича прежде всего бросался в глаза подвешенный на ленточке с тремя чёрными и двумя оранжевыми полосами золотой с эмалью крест Св. Георгия IV степени, открывающий крайним почётный ряд военных наград на груди государя и напоминавший, что русский монарх, в колыбели становившийся кавалером прочих русских орденов, мог получить даже эту, самую низшую степень военного ордена, лишь побывав на ратном поле.

     Скромный крестик ( как пепел отца Тилю Уленшпигелю ) всегда напоминал Александру I о сокрушительном разгроме Наполеоном в сражении при Аустерлице 8 декабря 1805 года союзных армий Пруссии, Австрии и России. Тогда необстрелянный в боях самодержец, не послушав дипломатичных советов маститого и опытного полководца Михаила Илларионовича Кутузова, потерял на Праценских высотах русскую гвардейскую тяжёлую кавалерию и бежал под покровом ночи с поля битвы в слезах от бессилия и гнева, задыхаясь от стыда. Тогда же молодой государь впервые столкнулся с коварным предательством союзников, которым он так рыцарски верил. Первое прямое столкновение с полководческим талантом корсиканца для внука Екатерины II окончилось крупным поражением. Однако, и царь Пётр Алексеевич начал с "конфузии" при Нарве от короля Карла XII, а спустя два десятилетия после окончательной победы над шведами в Северной войне был провозглашён первым русским императором.

     Горьким стало возвращение Александра I в Петербург в конце 1805 года. Однако, придворные льстецы и тут не утерпели от не совсем уместного скорейшего изъявления верноподданических чувств. Не прошло и недели, как на собрании 13 декабря кавалерская дума Св. Георгия стала просить государя возложить на себя знаки этого военного ордена, причём сразу первого класса. Их тут же поднёс монарху прозванный "Бриллиантовым князем" из-за неумеренной любви к сверкающим алмазам канцлер российских орденов Александр Борисович Куракин, весьма гордившийся обладанием звездой престижного прусского ордена Чёрного Орла, завещанной "верному другу" самодержцем Павлом I, получившем её в Берлине из рук самого "короля-солдата". Ассистировал любимцу отца нынешнего государя старший кавалер, князь Александр Александрович Прозоровский, в далёком 1778 году награждённый второй степенью Георгиевского ордена за удачное выполнение "всей порученной ему" Екатериной II "секретной комиссии" и уничтожение "всех неприятельских действий" в Крыму. Именно этому престарелому военачальнику, которому 30 августа 1807 года Александр I пожалует за заслуги маршальский жезл, его сотоварищи доверили посвятить молодому царю льстивый доклад.

     Воспитанник Лагарпа не знал, плакать ему или смеяться, но, помня мудрые советы августейшей бабки, взял себя в руки: сначала вежливо поблагодарил собравшихся, а затем не преминул напомнить, что первый класс по орденскому статусу полагается за распоряжения начальственные. Он же, хотя и разделял опасность со своими воинами, но не командовал ими, а только привёл их на помощь своему союзнику, "который всеми оного действиями распоряжал по собственным своим соображениям". Поэтому он, если и заслуживает, то лишь самой младшей степени столь почётного военного ордена, а дабы не обидеть собравшихся заслуженных георгиевских кавалеров бестактным отказом, Александр I, вступая в их сообщество на том заседании, возложил на себя скромный крест IV класса.

     Но и впоследствии российский монарх отказывался от более высоких степеней Георгиевского ордена, ибо полагал, что успехами на поле брани от обязан Всевышнему, а воинской награды достойны те, кто в сражениях проливал свою кровь за Отчизну.

     ( по Л.К.Кузнецовой ).

"Меня...

     "Меня терзают смутные сомнения". 

     Об убогости и ненужности современных блогов. Мой не исключение. Я ощущаю сегодня приход новой технологической революции - появление Искусственного Интеллекта, нейросетей, удобных приложений для любого конструирования текста. Идёт обесценивание компетенций, большого числа научных работ, особенно в гуманитарных областях, где, как известно, огромное количество компиляций и прямого заимствования. Ранее многие учёные изучали десятки лет сто книг ( которые никто не читает ), и писали свою книгу ( которую никто не будет читать ). Сейчас то же делают нейросети быстро, качественно и без затрат. 

     Ещё пример. Шахматы. Ранее гроссмейстеров мы воспринимали как умнейших людей, светочей знания и интуиции. "Гроссмейстер Полугаевский анализировал данную позицию четыре месяца и указал на новый вариант..." Сейчас шахматисты с помощью программ ищут ошибки в своих партиях. Заучиваются готовые, разработанные нейросетями, варианты. Шахматные соревнования, иногда, напоминают соревнования "Кто лучше запомнит QR -код". 

     Научные работники десятилетиями развивают свои компетенции. Но, на выходе получается, как правило, очень мало интеллектуальной добавленной стоимости - подлинного творчества. Основную массу составляют компиляции, адаптации, переводы, научные комментарии. Скоро это поле деятельности возьмут на себя нейросети, которые и обесценят труд множества научных работников. В этом вызов и возможности.

     Кстати о другом. Вспомнилось. На Колыме у отсидевших бичей я читал тетради-письмовники. Это были талантливо написанные письма о любви, которые зеки посылали своим корреспонденткам. Это действительно были потрясающие эмоциональные поэтические сочинения. Сейчас для поддержания сильного эмоционального контакта с любимой нужно лишь привлечь нейросеть.

     Я убеждён, что грядёт перестройка всей деятельности в области знаний. Нейросети прекрасно справляются с комбинаторной деятельностью. Пишут хорошие сценарии, детективы, научные и художественные тексты. Что же делать? Как использовать полнее сей технологический прорыв? Полного ответа у меня нет. Пока, на будущий год я не буду прикрывать сайт, а там посмотрим...

Яшма ( восемнадцатое упоминание ).

      В 1751 году оренбуржец Семён Черемисинов отыскал в старых чудских копьях близ озера Иртыш ( Южный Урал ) "камня крапчатого наподобие ясписа". В ноябре этого же года башкирский старшина Агилды Сатангулов объявил о найденной им "в полуденную сторону от Чебаркульской крепости, при речке Санарке, зелёной яшме". Ранней весной следующего года башкиры Умер ( Юмер ) Юмышев и Янгилды Биеклдишев обнаружили светло-зелёные яшмы на реках Бешеляк, Кандабулак и "камень подобный агату видом красной с белыми прожилками подобен мелкому глянду" на окружённой топкими болотами возвышенности в окрестности деревни Уразово. Эта была та самая уразовская яшма, что более известно под именем "великолепного мясного агата".

     Эта цепочка открытий, завершившаяся встречей с одной из красивейших южноуральских яшм, сразу же вытеснила среднеуральский камень. Это естественно. Там - скромная гамма массивных однотонных пород. Здесь - пиршество сочного цвета, глубокие контрасты "горячего" - красного и "холодного" - снежно-белого тонов. Стенки пустот и трещин занял лучисто-игольчатый халцедон. Оставшееся плотно заполнил грубозернистый белый непрозрачный кварц, причудливо ветвящийся, словно остов какого-то таинственного тела.

     Красота уразовского камня - мятежная красота. Трудно было поверить, что она подчиняется художнику. Но спустя полвека замечательный русский мастер архитектурно-декоративной формы А.Н.Воронихин, поклонник классики, строгих и простых контуров, изящных пропорций, отдал неуравновешенной красоте уразовской яшмы особое предпочтение. Как никто из его современников, А.Н.Воронихин был дерзок в работе с цветом, в поисках многокрасочных решений. Подчинить буйную фантазию природы ясной, завершённой, хорошо уравновешенной форме было его творческой задачей. И каждый раз решал он её блестяще.

     Вот одна из ваз. Сделана она в форме балясины. На её широких плечиках, опёршись о колонну венчика, стоят бронзовые фигуры египтян. Они строги. Задумчивы. Руки сложены на груди. Состояние покоя в окружении уразовской яшмы, той, о которой мы говорили как о самом мятежном камне! Поразительная простота, с которой художник сумел подчинить "состояние" камня настроению бронзовой пластики. Вытянутый по вертикале объём вазы расчленён по горизонтали мелкими простыми архитектурными профилями. Камень буквально разлинован ими, подчинён их ритму. Этот приём позволил художнику "успокоить" кружение цвета уразовской яшмы, совместить его со статикой бронзы.

     Зато в другом решении - в двух парных вазах, поступивших в Эрмитаж из Колыванской шлифовальной фабрики, уразовская яшма представлена во всей своей дикой неуёмной красе. Здесь бронца обхватами, в виде изящно вытянутых волют, властно стягивает от ножки до оплечья сильное округлое, почти сферическое тело вазы. Противоборство бронзы и камня аккумулируется в сильных телах рычащих бронзовых пантер, опирающихся о края вазы. Лишь полвека отделяет эти вазы от первых каменоломен южноуральских яшм, от времени, когда Россия не имела ни своего камня, ни традиций обработки твёрдых пород.

( по В.Б.Семёнову ). 

Петербургские ювелиры ( тринадцатое упоминание ).

      Пропускаем справочные данные о ювелирах Двора Александра I. Интересно будет рассмотреть частный вопрос об орденах в мундирных колодочках Императора.

      После 1814 года российского самодержца осыпали знаками внимания европейские монархи, и каждый из правителей считал необходимым поднести победителю Наполеона орден своей страны. В результате Александр I стал кавалером трёх десятков иноземных орденов.  

      На долю ювелира Франца Франка выпало уже с 1813 года не единожды повторять уменьшенные воспроизведения военных наград, которыми награждали монарха союзники по кровопролитной борьбе с французским императором. Сии знаки-обозначения августейший владелец располагал в орденской колодочке на левой стороне груди, ближе к сердцу. Хрупкая эмаль от постоянного ношения покрывалась сначала незаметными трещинами, а затем осыпалась, отчего те становились плохо читаемыми, да и сам драгоценный металл загрязнялся  и темнел.

     Поскольку официальный патент на английскую булавку с застёжкой был получен лишь в октябре 1849 года, то вплоть до середины XIX века как звёзды, так и кресты орденов приходилось либо пришивать к мундиру за крошечные, слегка выступающие ушки, либо закреплять иголками. Александр I, а позже и его младший брат Николай  I не раз царапали себе пальцы до крови о торчащие острия, когда в порыве гнева самолично срывали с груди опального царедворца награду, ставшую недостойной провинившегося.

     Чтобы исключить малейшую небрежность в прикреплении к очередному мундиру императора в нужном порядке знаков орденов, отобранных для ношения в орденской колодке, требовалось достаточное количество их комплектов. Порядок соседствования в орденской колодочке Александра I отечественных военных наград с пожалованиями западноевропейских союзников по антинаполеоновской коалиции сложился полностью в 1815 году.

     Лишь за два первых квартала 1819 года Францу Франку пришлось ( помимо всевозможных мелких починок и даже восстановления серебрения медалей ) сделать не только высший отечественный Андреевский орден особого типа, но и четыре прусских ордена Железного креста, два шведских ордена Меча, а также два австрийских ордена Марии-Терезии и семь "новых Австрийских орденов".

( по Л.К.Кузнецовой ).

Глиптика ( двадцать третье упоминание ).

     Знакомство с другими культурами, явившееся результатом походов Александра Македонского и освоения новых территорий, отразилось и в искусстве резьбы на камне: расширились её тематика и техника. Именно в этот период к традиционным инталиям ( геммам с углублённым изображением ) добавилось новое изобретение - камеи, имеющие выпуклый рельеф. Теперь пластические свойства скульптуры и колорит картины слились в одном произведении глиптики, которое часто называют "живописью в камне". 

     Природные свойства многослойного камня сардоникса, гармонично подчёркнутые виртуозной резьбой, позволяли достичь тончайших цветовых нюансов и светотеневых эффектов в рельефных изображениях богов, героев, бытовых и мифологических сцен. Такие геммы с ярко выделяющейся на тёмном фоне фигурой или профилем предназначались для всеобщего обозрения, использовались в качестве украшений, подношений в храм, памятных подарков или амулетов-апотропеев для защиты от дурного глаза.

     Фалеры - первоначально бляхи на конской сбруе - изготавливались из металла, позднее - из раковин, цветных камней и стекла, основными качествами которого были относительная дешевизна и возможность лёгкого тиражирования отлитых в одной форме нескольких образцов. Окрашенные в различные цвета стеклянные бляхи с рельефами в сочетании с кожей ремней и металлическим блеском доспеха придавали необычайную яркость образу всадника.

     Часто фалеры служили наградой за проявленное в бою мужество и доблесть и вручались преимущественно солдатам от имени императора. Как правило, их крепили в центре воинского панциря. Сюжеты изображений были достаточно разнообразны: от династических портретов до мифологических персонажей. При изготовлении фалер мастера нередко копировали уже известные произведения искусства, например: инталии, камеи или картины. Голова Медузы Горгоны охраняла владельца и защищала от злых сил и дурного глаза, поэтому стала одним из наиболее популярных образов в глиптике.

( по материалам Государственного Эрмитажа ). 

Эволюция кольца ( второе упоминание ).

     В середине 1980-х годов традиционные формы украшения, надевающегося на палец в виде металлического кольца или перстня с камнем, в авторском ювелирном искусстве ушли в небытие.

     Неожиданная композиция из двух колец "Ночка" и "Облако" ( 1985 г. ) Татьяны Балтро представляет собой плоские экраны бесцветного и зеленовато-чёрного прозрачного акрила. Свет, проходящий сквозь них, играет тенями, отброшенными на руку. Эти тени соединяют плоскостную структуру украшения с объёмной структурой человека в живую пластическую композицию, ежесекундно изменяющуюся словно своеобразный перфоманс.

     Ювелиры конструктивно-пластического направления в эпоху хай-тека черпают образы не в природных, а в абстрактных формах математических фигур, воплощая их в материале средствами графики, строя объём на взаимодействии плоскостей.

     Обращение к математике ( образ ) и графике ( средство ) - не просто желание поставить рядом разные области знаний и исследований, а стремление к взаимопроникновению, к органическому порядку, к общему знаменателю. Законы и формулы математики и графический язык, применённые в ювелирном искусстве, служат построению некой новой реальности, созданию художественного образа времени.

     Эта тенденция быстро развивается со второй половины 1980-х годов. Пластическая декоративность серии колец "Квадратура круга" Владимира Позднякова разрешается на основе топологических свойств геометрических фигур. Каждая из композиций, взаимодействуя с человеком, по-своему завершает художественный образ. Графическая основа чётко просматривается в серии колец Николая Ёжкина "Воздушные пути". Многогранный образ эпохи воплощён в композиции с пронзительной точностью. Серия состоит из трёх колец-объектов в виде неправильного треугольника с двумя прорезями для пальцев. Кольца на всю кисть впервые встречаются в русском ювелирном искусстве в конце 80-х годов XX века. Динамический характер придают и декоративные разделки - щелевидные отверстия и перфорированный орнамент.

( по И.Перфильевой ).  

Петербургские ювелиры ( двенадцатое упоминание ).

           ЮВЕЛИРЫ,   ИСПОЛНЯВШИЕ   ЗАКАЗЫ   АВГУСТЕЙШЕЙ   ЧЕТЫ.

          КРИСТОФ- ФРИДРИХ   ФОН   МЕРЦ.

     Золотых дел мастер Кристоф-Фридрих фон Мерц ( 1756 - 1809 ), в 1792 году проживавший "в Офицерской улице в Голцгаузеновом доме", продолжал исполнять многочисленные наградные сабли и шпаги, табакерки и перстни. Ещё 8 сентября 1785 года он стал членом петербургского цеха иностранных мастеров. Коллеги по профессии настолько ценили талантливого и зажиточного сотоварища, что в 1793 и 1794 годах избирали его помощником старосты, а в 1797 году - даже старостой цеха. У него было много учеников, и самые достойные быстро становились подмастерьями, а затем и успешными мастерами. Достаточно назвать лишь имя Йозефа ( Фридриха-Йозефа ) Кольба - одного из лучших ювелиров и золотых дел мастеров Петербурга в 1820-е годы.

     Кристоф-Фридрих Мерц настолько разбогател во время правления Александра I, что приобрёл дом № 17 по Большой Морской и даже устроил в нём магазин, где можно было "заказывать и получать совсем готовые в новейшем вкусе сделанные бриллиантовые и всякие галантерейные вещи".

     Под конец жизни этот саксонец, родом из Эльсница, вероятно, захотел перейти в русское подданство и, соответственно, в русский цех, ибо при паспортной ревизии 1808 года мастер не смог предъявить проверяющим нужный документ. Пришлось Кристофу-Фридриху Мерцу оправдываться, что пришлось, дабы его приняли в гильдию, оставить паспорт "у министра Румянцева". Странное же клеймо-именник Мерца: "GM" обязано, скорее всего, сколу металла, превратившему завершение внизу литеры "C", обозначавшей имя Christian, в "G". 

( по Л.К.Кузнецовой ).

TCF - облагораживание.

     Инновационная обработка по технологии TCF ( нанесение с помощью термо-диффузии супертвёрдого керамического слоя на павильон камня ), запатентована в Австрии и США. При соблюдении простых условий камень сохраняет цвет и выдерживает различные варианты обработки: литьё с камнями, чистка и финишная обработка, в том числе - с помощью ультразвука, электромагнитной галтовки и кислотной ванны.

     На рынке представлены подобные облагороженные топазы цветов "Лето", "Хаки", "Медовый", "Джунгли", "Нежно-розовый", "Розовый" и "Параиба". В этих топазах нет остаточной радиации, в отличии от облучённых топазов Sky, Swiss и London Blue. ( Кстати, есть интересное исследование. Студенты колледжа одевали серьги со вставками с гомеопатической, пороговой радиоактивностью. Контрольная группа одевала серьги без радиоактивности. Тестовые показатели в первой группе были существенно выше. Автор исследования объяснял результаты лучшей работой мозга в условиях очень малой радиоактивности. В первом случае использовались камни - облучённый топаз, чароит. Вряд ли данная работа заслуживает ранг научной, но любопытно ).

     Кроме топазов, tcf- технологии используются при создании цвета некоторых синтетических материалов. Так мы получаем ярко-зелёные, ментолово-зелёные, ярко- и бирюзово-голубые, розово-пурпурные и некоторые другие цвета. Подобные камни активно на рынке продвигает компания "Кристаллит" ( это не реклама, а - жизнь ).

     

Петербург каменный ( пятнадцатое упоминание ).

                     К А З А Н С К И Й    С О Б О Р

     Собор построен по проекту А.Н.Воронихина в 1801 - 1811 гг. Это одно из крупнейших зданий стиля высокого классицизма, внешняя и внутренняя отделка которого выполнена почти целиком из естественных каменных материалов Северо-Запада России. Здание поставлено на высокий цоколь из крупных монолитов серого сердобольского гранита, добытого в Северном Приладожье на месторождении Импиниеми. Облицовка здания, пилястры, капители, антаблемент, балюстрады, барельефы и другие элементы скульптурного декора изготовлены из пудостьского известкового туфа. 

     Из блоков этого же ноздреватого желтовато-серого камня со стороны Невского проспекта сооружена грандиозная дугообразная четырёхрядная колоннада из 96 коринфских колонн, завершающаяся на концах проездными порталами.

     В интерьере собора поражает своей величественностью и красотой две двухрядные колоннады, состоящие из 56 полированных коринфских колонн, изготовленных, как и входные лестницы, из розовых овоидных гранитов рапакиви. Высота каждой колонны 10,6 м, диаметр - 1,05 м. Монолиты для колонн были выломаны под руководством прославленного мастера каменных работ вологодского крестьянина Самсона Суханова.

     Академик Севергин в своей работе "Умозрение о гранитах финляндских" пишет, что добыча колонн для Казанского собора производилась при нём в 1804 году на о,Монрепо близ Выборга. Вместе с тем имеются сведения, что часть колонн для Казанского собора была выломана у дер. Вилькиля, расположенной примерно в 5 - 6 км от Питерлакской ломки, где позднее велась добыча камня для Исаакиевского собора.

     Внутренние стены собора облицованы мрамором Рускеальского местороджения, полы выложены тем же мрамором со вставками чёрных шунгитовых сланцев. Особенно выделяется центральная мозаичная часть пола, сложенная из шокшинских кварцитов, гранитов рапакиви, рускеальских и белогорских мраморов. Из тех же разновидностей мраморов выполнены Царское место и амвон проповедника; пол и ступени алтаря и амвона - из красного полированного шокшинского кварцита. Верхняя балюстрада храма изготовлена из эстонских доломитов. Четыре колонны иконостаса отделаны алтайским порфиром.

     Казанский собор является памятником Отечественной войны 1812 года. В 1813 году в нём был погребён герой Отечественной войны фельдмаршал М.И.Кутузов. В 1822 - 1837 гг. перед порталами собора на высоких постаментах из овоидного гранитов рапакиви были установлены памятники М.И.Кутузову и М.Б.Барклаю де Толли ( скульптор Б.И.Орловский ). 

     В 1811 - 1812 гг. перед западным портиком собора была сооружена великолепная ограда, состоящая из 14 гранитных столбов, обработанных широкими каннелюрами и увенчанных гранитными шарами. Ограда поставлена на сплошной цоколь из гранитов рапакиви.

( по М.С.Зискинду ).

Петербургские ювелиры ( одиннадцатое упоминание ).

      Грядущая коронация Александра I требовала новых немалых расходов, поскольку, чтобы не нарушать традиции, следовало предусмотреть большое количество подарков для раздачи в праздничные дни столь важного торжества. Хотя львиную долю предназначенных для пожалования вещей позаимствовали из числа казённых, хранящихся в кладовых Кабинета, потребовались и новые табакерки, перстни и карманные часы, украшенные портретами и вензелями нового самодержца. В результате только фирма "Братья Дюваль" в год коронации поставила ко Двору драгоценностей на сумму 115 735 рублей. Дабы хоть как-то свести концы с концами, молодой монарх повелел: "возвратить в государственное казначейство вместо выданных в прошедшем году ювелиру Дювалю - 410 317 рублей, заплатить ювелиру Дювалю за взятыя в Комнату брилиантовыя и другие вещи - 506 970 рублей", причём в нынешнем 1801 году выплатить "ювелиру Дювалю - 306 970 рублей, а прочия же 200 000 рублей оставить платежём до предбудущаго года". Однако, эти 200 тысяч и в 1802 году не смогли из-за нехватки денег в Кабинете уплатить Якову Дювалю.

     Александру I пришлось, где и насколько только возможно, прибегнуть к сокращению расходной части бюджета. Михайловский замок, обагрённый кровью убитого государя, спешно покинут членами августейшей семьи. Заказы на его серебряный декор, изготовлявшийся на петербургской фабрике Ивара-Венфельта Бука, аннулированы. Всё ранее сделанное убранство, включая снятую со стен роскошную обивку, перенесли в Мраморный и Таврический дворцы или до поры до времени убрали в кладовые. В опустевшую бывшую императорскую резиденцию, напоминавшую современникам своеобразный мавзолей, въехали Орденский капитул и различные учреждения, а часть её освободившихся помещений заняли под квартиры чины Двора. Однако, ещё в феврале 1803 года императорскому Кабинету, чьи долги в 5 307 000 рублей приняла в конце концов на себя казна, пришлось с разрешения молодого государя взять на достройку злосчастного Михайловского замка миллионный заём из Ассигнационного банка.

     Содержание Императорского Стеклянного завода, до 1792 года в блестящем состоянии находившегося в частном владении светлейшего князя Г.А. Потёмкина-Таврического, теперь стало казаться слишком обременительным, и казённое предприятие чуть было не отдали в аренду Николаю Алексеевичу Бахметьеву, успешному владельцу хрустальной фабрики близ села Никольского в Пензенской губернии. Но в последнюю минуту посчитали достаточным лишь продать излишки продукции, частично сократить число работников, а оставшихся с 1804 года перевести на сдельную оплату труда.

     Почистили и кладовые Кабинета. Просмотрев хранившиеся там ювелирные вещи, выставили вышедшие из моды не аукцион в 1802 году, где получили за них 37 776 рублей 1 копейку. 

     Но без драгоценных подарков при Дворе не обойтись. Теперь заказы августейшей четы выдвигаются исполнять другие ювелиры, начавшие свою деятельность ещё в XVIII веке. К сожалению, только архивные документы дают представление о творчестве этих искусников, ибо из их работ почти ничего не уцелело от разрушительного действия времени.

( по Л.К.Кузнецовой ).