Знаменитые камни ( шестьдесят восьмое упоминание ).

                     Б Р И Л Л И А Н Т   " Д Ж У Б И Л И "

     Бесцветный бриллиант, огранённый "кушоном", массой 245,35 карат. До огранки алмаз имел массу 650,8 карат. Его нашли на руднике Джагерсфонтейн в Южной Африке в конце 1895 года. Первоначально камень назвали "Рейт" в честь Франца Вильями Рейта - президента Оранжевой республики, на чьей территории находился рудник. В 1896 году камень доставили в Амстердам. От него отрезали кусочек массой 40 карат, который огранили в форме груши. Этот грушевидный бриллиант купил президент Португалии для своей супруги. Оставшуюся часть алмаза огранили и полученный бриллиант назвали "Джубили" ( Юбилей ). Камень предполагалось подарить королеве Виктории на её 60-летие. Но, на самом деле, бриллиант купил индийский "стальной магнат" Д.Тата. После его кончины в 1932 году камень не раз менял владельцев. Возможно, в настоящее время бриллиант принадлежит ювелиру Роберту Моуаде.

                    Б Р И Л Л И А Н Т   " К А Н    К А Н А Р И "

     Жёлтый алмаз, найденный в 1977 году Георгом Степом на территории Арканзаса неподалёку от городка Марфрисборо. Это место известно как Национальный парк "Алмазный кратер". Его посетители имеют право оставлять себе все сделанные ими находки. Найденный Степом алмаз огранили "кушоном". Своё название камень получил по Стену Кану - владельцу ювелирной фирмы в Арканзасе, которая и купила бриллиант. Вторая часть названия указывает на желтоватый цвет алмаза. "Кан Канари" неофициально считается камнем-символом штата Арканзас. В 1993 году во время инаугурации американского президента Билла Клинтона этот вставленный в брошь бриллиант украшал платье его супруги - Хилари.

                    Б Р И Л Л И А Н Т   " К И М Б Е Р Л И "

     Бриллиант цвета "шампань" безупречной чистоты массой 490 карат. Цветом "шампань" называют светло-бежевые или светло-коричневые цвета. Для таких камней существует своя десятичная цветовая шкала от "очень светлой шампани" до "тёмного коньяка". Камень, судя по названию, нашли в Южной Африке. В начале XX века он находился в сокровищнице русских императоров. В 1921 году его разрезали и переогранили. В результате масса камня уменьшилась до 70 карат. В 1958 году бриллиант вновь переогранили. Он стал весить 55,09 карат. В 1971 году бриллиант купил анонимный техасский коллекционер.

Петербургские ювелиры ( четырнадцатое упоминание ).

     Лицезревшим императора Александра Павловича прежде всего бросался в глаза подвешенный на ленточке с тремя чёрными и двумя оранжевыми полосами золотой с эмалью крест Св. Георгия IV степени, открывающий крайним почётный ряд военных наград на груди государя и напоминавший, что русский монарх, в колыбели становившийся кавалером прочих русских орденов, мог получить даже эту, самую низшую степень военного ордена, лишь побывав на ратном поле.

     Скромный крестик ( как пепел отца Тилю Уленшпигелю ) всегда напоминал Александру I о сокрушительном разгроме Наполеоном в сражении при Аустерлице 8 декабря 1805 года союзных армий Пруссии, Австрии и России. Тогда необстрелянный в боях самодержец, не послушав дипломатичных советов маститого и опытного полководца Михаила Илларионовича Кутузова, потерял на Праценских высотах русскую гвардейскую тяжёлую кавалерию и бежал под покровом ночи с поля битвы в слезах от бессилия и гнева, задыхаясь от стыда. Тогда же молодой государь впервые столкнулся с коварным предательством союзников, которым он так рыцарски верил. Первое прямое столкновение с полководческим талантом корсиканца для внука Екатерины II окончилось крупным поражением. Однако, и царь Пётр Алексеевич начал с "конфузии" при Нарве от короля Карла XII, а спустя два десятилетия после окончательной победы над шведами в Северной войне был провозглашён первым русским императором.

     Горьким стало возвращение Александра I в Петербург в конце 1805 года. Однако, придворные льстецы и тут не утерпели от не совсем уместного скорейшего изъявления верноподданических чувств. Не прошло и недели, как на собрании 13 декабря кавалерская дума Св. Георгия стала просить государя возложить на себя знаки этого военного ордена, причём сразу первого класса. Их тут же поднёс монарху прозванный "Бриллиантовым князем" из-за неумеренной любви к сверкающим алмазам канцлер российских орденов Александр Борисович Куракин, весьма гордившийся обладанием звездой престижного прусского ордена Чёрного Орла, завещанной "верному другу" самодержцем Павлом I, получившем её в Берлине из рук самого "короля-солдата". Ассистировал любимцу отца нынешнего государя старший кавалер, князь Александр Александрович Прозоровский, в далёком 1778 году награждённый второй степенью Георгиевского ордена за удачное выполнение "всей порученной ему" Екатериной II "секретной комиссии" и уничтожение "всех неприятельских действий" в Крыму. Именно этому престарелому военачальнику, которому 30 августа 1807 года Александр I пожалует за заслуги маршальский жезл, его сотоварищи доверили посвятить молодому царю льстивый доклад.

     Воспитанник Лагарпа не знал, плакать ему или смеяться, но, помня мудрые советы августейшей бабки, взял себя в руки: сначала вежливо поблагодарил собравшихся, а затем не преминул напомнить, что первый класс по орденскому статусу полагается за распоряжения начальственные. Он же, хотя и разделял опасность со своими воинами, но не командовал ими, а только привёл их на помощь своему союзнику, "который всеми оного действиями распоряжал по собственным своим соображениям". Поэтому он, если и заслуживает, то лишь самой младшей степени столь почётного военного ордена, а дабы не обидеть собравшихся заслуженных георгиевских кавалеров бестактным отказом, Александр I, вступая в их сообщество на том заседании, возложил на себя скромный крест IV класса.

     Но и впоследствии российский монарх отказывался от более высоких степеней Георгиевского ордена, ибо полагал, что успехами на поле брани от обязан Всевышнему, а воинской награды достойны те, кто в сражениях проливал свою кровь за Отчизну.

     ( по Л.К.Кузнецовой ).

"Меня...

     "Меня терзают смутные сомнения". 

     Об убогости и ненужности современных блогов. Мой не исключение. Я ощущаю сегодня приход новой технологической революции - появление Искусственного Интеллекта, нейросетей, удобных приложений для любого конструирования текста. Идёт обесценивание компетенций, большого числа научных работ, особенно в гуманитарных областях, где, как известно, огромное количество компиляций и прямого заимствования. Ранее многие учёные изучали десятки лет сто книг ( которые никто не читает ), и писали свою книгу ( которую никто не будет читать ). Сейчас то же делают нейросети быстро, качественно и без затрат. 

     Ещё пример. Шахматы. Ранее гроссмейстеров мы воспринимали как умнейших людей, светочей знания и интуиции. "Гроссмейстер Полугаевский анализировал данную позицию четыре месяца и указал на новый вариант..." Сейчас шахматисты с помощью программ ищут ошибки в своих партиях. Заучиваются готовые, разработанные нейросетями, варианты. Шахматные соревнования, иногда, напоминают соревнования "Кто лучше запомнит QR -код". 

     Научные работники десятилетиями развивают свои компетенции. Но, на выходе получается, как правило, очень мало интеллектуальной добавленной стоимости - подлинного творчества. Основную массу составляют компиляции, адаптации, переводы, научные комментарии. Скоро это поле деятельности возьмут на себя нейросети, которые и обесценят труд множества научных работников. В этом вызов и возможности.

     Кстати о другом. Вспомнилось. На Колыме у отсидевших бичей я читал тетради-письмовники. Это были талантливо написанные письма о любви, которые зеки посылали своим корреспонденткам. Это действительно были потрясающие эмоциональные поэтические сочинения. Сейчас для поддержания сильного эмоционального контакта с любимой нужно лишь привлечь нейросеть.

     Я убеждён, что грядёт перестройка всей деятельности в области знаний. Нейросети прекрасно справляются с комбинаторной деятельностью. Пишут хорошие сценарии, детективы, научные и художественные тексты. Что же делать? Как использовать полнее сей технологический прорыв? Полного ответа у меня нет. Пока, на будущий год я не буду прикрывать сайт, а там посмотрим...

Яшма ( восемнадцатое упоминание ).

      В 1751 году оренбуржец Семён Черемисинов отыскал в старых чудских копьях близ озера Иртыш ( Южный Урал ) "камня крапчатого наподобие ясписа". В ноябре этого же года башкирский старшина Агилды Сатангулов объявил о найденной им "в полуденную сторону от Чебаркульской крепости, при речке Санарке, зелёной яшме". Ранней весной следующего года башкиры Умер ( Юмер ) Юмышев и Янгилды Биеклдишев обнаружили светло-зелёные яшмы на реках Бешеляк, Кандабулак и "камень подобный агату видом красной с белыми прожилками подобен мелкому глянду" на окружённой топкими болотами возвышенности в окрестности деревни Уразово. Эта была та самая уразовская яшма, что более известно под именем "великолепного мясного агата".

     Эта цепочка открытий, завершившаяся встречей с одной из красивейших южноуральских яшм, сразу же вытеснила среднеуральский камень. Это естественно. Там - скромная гамма массивных однотонных пород. Здесь - пиршество сочного цвета, глубокие контрасты "горячего" - красного и "холодного" - снежно-белого тонов. Стенки пустот и трещин занял лучисто-игольчатый халцедон. Оставшееся плотно заполнил грубозернистый белый непрозрачный кварц, причудливо ветвящийся, словно остов какого-то таинственного тела.

     Красота уразовского камня - мятежная красота. Трудно было поверить, что она подчиняется художнику. Но спустя полвека замечательный русский мастер архитектурно-декоративной формы А.Н.Воронихин, поклонник классики, строгих и простых контуров, изящных пропорций, отдал неуравновешенной красоте уразовской яшмы особое предпочтение. Как никто из его современников, А.Н.Воронихин был дерзок в работе с цветом, в поисках многокрасочных решений. Подчинить буйную фантазию природы ясной, завершённой, хорошо уравновешенной форме было его творческой задачей. И каждый раз решал он её блестяще.

     Вот одна из ваз. Сделана она в форме балясины. На её широких плечиках, опёршись о колонну венчика, стоят бронзовые фигуры египтян. Они строги. Задумчивы. Руки сложены на груди. Состояние покоя в окружении уразовской яшмы, той, о которой мы говорили как о самом мятежном камне! Поразительная простота, с которой художник сумел подчинить "состояние" камня настроению бронзовой пластики. Вытянутый по вертикале объём вазы расчленён по горизонтали мелкими простыми архитектурными профилями. Камень буквально разлинован ими, подчинён их ритму. Этот приём позволил художнику "успокоить" кружение цвета уразовской яшмы, совместить его со статикой бронзы.

     Зато в другом решении - в двух парных вазах, поступивших в Эрмитаж из Колыванской шлифовальной фабрики, уразовская яшма представлена во всей своей дикой неуёмной красе. Здесь бронца обхватами, в виде изящно вытянутых волют, властно стягивает от ножки до оплечья сильное округлое, почти сферическое тело вазы. Противоборство бронзы и камня аккумулируется в сильных телах рычащих бронзовых пантер, опирающихся о края вазы. Лишь полвека отделяет эти вазы от первых каменоломен южноуральских яшм, от времени, когда Россия не имела ни своего камня, ни традиций обработки твёрдых пород.

( по В.Б.Семёнову ). 

Петербургские ювелиры ( тринадцатое упоминание ).

      Пропускаем справочные данные о ювелирах Двора Александра I. Интересно будет рассмотреть частный вопрос об орденах в мундирных колодочках Императора.

      После 1814 года российского самодержца осыпали знаками внимания европейские монархи, и каждый из правителей считал необходимым поднести победителю Наполеона орден своей страны. В результате Александр I стал кавалером трёх десятков иноземных орденов.  

      На долю ювелира Франца Франка выпало уже с 1813 года не единожды повторять уменьшенные воспроизведения военных наград, которыми награждали монарха союзники по кровопролитной борьбе с французским императором. Сии знаки-обозначения августейший владелец располагал в орденской колодочке на левой стороне груди, ближе к сердцу. Хрупкая эмаль от постоянного ношения покрывалась сначала незаметными трещинами, а затем осыпалась, отчего те становились плохо читаемыми, да и сам драгоценный металл загрязнялся  и темнел.

     Поскольку официальный патент на английскую булавку с застёжкой был получен лишь в октябре 1849 года, то вплоть до середины XIX века как звёзды, так и кресты орденов приходилось либо пришивать к мундиру за крошечные, слегка выступающие ушки, либо закреплять иголками. Александр I, а позже и его младший брат Николай  I не раз царапали себе пальцы до крови о торчащие острия, когда в порыве гнева самолично срывали с груди опального царедворца награду, ставшую недостойной провинившегося.

     Чтобы исключить малейшую небрежность в прикреплении к очередному мундиру императора в нужном порядке знаков орденов, отобранных для ношения в орденской колодке, требовалось достаточное количество их комплектов. Порядок соседствования в орденской колодочке Александра I отечественных военных наград с пожалованиями западноевропейских союзников по антинаполеоновской коалиции сложился полностью в 1815 году.

     Лишь за два первых квартала 1819 года Францу Франку пришлось ( помимо всевозможных мелких починок и даже восстановления серебрения медалей ) сделать не только высший отечественный Андреевский орден особого типа, но и четыре прусских ордена Железного креста, два шведских ордена Меча, а также два австрийских ордена Марии-Терезии и семь "новых Австрийских орденов".

( по Л.К.Кузнецовой ).

Глиптика ( двадцать третье упоминание ).

     Знакомство с другими культурами, явившееся результатом походов Александра Македонского и освоения новых территорий, отразилось и в искусстве резьбы на камне: расширились её тематика и техника. Именно в этот период к традиционным инталиям ( геммам с углублённым изображением ) добавилось новое изобретение - камеи, имеющие выпуклый рельеф. Теперь пластические свойства скульптуры и колорит картины слились в одном произведении глиптики, которое часто называют "живописью в камне". 

     Природные свойства многослойного камня сардоникса, гармонично подчёркнутые виртуозной резьбой, позволяли достичь тончайших цветовых нюансов и светотеневых эффектов в рельефных изображениях богов, героев, бытовых и мифологических сцен. Такие геммы с ярко выделяющейся на тёмном фоне фигурой или профилем предназначались для всеобщего обозрения, использовались в качестве украшений, подношений в храм, памятных подарков или амулетов-апотропеев для защиты от дурного глаза.

     Фалеры - первоначально бляхи на конской сбруе - изготавливались из металла, позднее - из раковин, цветных камней и стекла, основными качествами которого были относительная дешевизна и возможность лёгкого тиражирования отлитых в одной форме нескольких образцов. Окрашенные в различные цвета стеклянные бляхи с рельефами в сочетании с кожей ремней и металлическим блеском доспеха придавали необычайную яркость образу всадника.

     Часто фалеры служили наградой за проявленное в бою мужество и доблесть и вручались преимущественно солдатам от имени императора. Как правило, их крепили в центре воинского панциря. Сюжеты изображений были достаточно разнообразны: от династических портретов до мифологических персонажей. При изготовлении фалер мастера нередко копировали уже известные произведения искусства, например: инталии, камеи или картины. Голова Медузы Горгоны охраняла владельца и защищала от злых сил и дурного глаза, поэтому стала одним из наиболее популярных образов в глиптике.

( по материалам Государственного Эрмитажа ). 

Эволюция кольца ( второе упоминание ).

     В середине 1980-х годов традиционные формы украшения, надевающегося на палец в виде металлического кольца или перстня с камнем, в авторском ювелирном искусстве ушли в небытие.

     Неожиданная композиция из двух колец "Ночка" и "Облако" ( 1985 г. ) Татьяны Балтро представляет собой плоские экраны бесцветного и зеленовато-чёрного прозрачного акрила. Свет, проходящий сквозь них, играет тенями, отброшенными на руку. Эти тени соединяют плоскостную структуру украшения с объёмной структурой человека в живую пластическую композицию, ежесекундно изменяющуюся словно своеобразный перфоманс.

     Ювелиры конструктивно-пластического направления в эпоху хай-тека черпают образы не в природных, а в абстрактных формах математических фигур, воплощая их в материале средствами графики, строя объём на взаимодействии плоскостей.

     Обращение к математике ( образ ) и графике ( средство ) - не просто желание поставить рядом разные области знаний и исследований, а стремление к взаимопроникновению, к органическому порядку, к общему знаменателю. Законы и формулы математики и графический язык, применённые в ювелирном искусстве, служат построению некой новой реальности, созданию художественного образа времени.

     Эта тенденция быстро развивается со второй половины 1980-х годов. Пластическая декоративность серии колец "Квадратура круга" Владимира Позднякова разрешается на основе топологических свойств геометрических фигур. Каждая из композиций, взаимодействуя с человеком, по-своему завершает художественный образ. Графическая основа чётко просматривается в серии колец Николая Ёжкина "Воздушные пути". Многогранный образ эпохи воплощён в композиции с пронзительной точностью. Серия состоит из трёх колец-объектов в виде неправильного треугольника с двумя прорезями для пальцев. Кольца на всю кисть впервые встречаются в русском ювелирном искусстве в конце 80-х годов XX века. Динамический характер придают и декоративные разделки - щелевидные отверстия и перфорированный орнамент.

( по И.Перфильевой ).  

Петербургские ювелиры ( двенадцатое упоминание ).

           ЮВЕЛИРЫ,   ИСПОЛНЯВШИЕ   ЗАКАЗЫ   АВГУСТЕЙШЕЙ   ЧЕТЫ.

          КРИСТОФ- ФРИДРИХ   ФОН   МЕРЦ.

     Золотых дел мастер Кристоф-Фридрих фон Мерц ( 1756 - 1809 ), в 1792 году проживавший "в Офицерской улице в Голцгаузеновом доме", продолжал исполнять многочисленные наградные сабли и шпаги, табакерки и перстни. Ещё 8 сентября 1785 года он стал членом петербургского цеха иностранных мастеров. Коллеги по профессии настолько ценили талантливого и зажиточного сотоварища, что в 1793 и 1794 годах избирали его помощником старосты, а в 1797 году - даже старостой цеха. У него было много учеников, и самые достойные быстро становились подмастерьями, а затем и успешными мастерами. Достаточно назвать лишь имя Йозефа ( Фридриха-Йозефа ) Кольба - одного из лучших ювелиров и золотых дел мастеров Петербурга в 1820-е годы.

     Кристоф-Фридрих Мерц настолько разбогател во время правления Александра I, что приобрёл дом № 17 по Большой Морской и даже устроил в нём магазин, где можно было "заказывать и получать совсем готовые в новейшем вкусе сделанные бриллиантовые и всякие галантерейные вещи".

     Под конец жизни этот саксонец, родом из Эльсница, вероятно, захотел перейти в русское подданство и, соответственно, в русский цех, ибо при паспортной ревизии 1808 года мастер не смог предъявить проверяющим нужный документ. Пришлось Кристофу-Фридриху Мерцу оправдываться, что пришлось, дабы его приняли в гильдию, оставить паспорт "у министра Румянцева". Странное же клеймо-именник Мерца: "GM" обязано, скорее всего, сколу металла, превратившему завершение внизу литеры "C", обозначавшей имя Christian, в "G". 

( по Л.К.Кузнецовой ).

TCF - облагораживание.

     Инновационная обработка по технологии TCF ( нанесение с помощью термо-диффузии супертвёрдого керамического слоя на павильон камня ), запатентована в Австрии и США. При соблюдении простых условий камень сохраняет цвет и выдерживает различные варианты обработки: литьё с камнями, чистка и финишная обработка, в том числе - с помощью ультразвука, электромагнитной галтовки и кислотной ванны.

     На рынке представлены подобные облагороженные топазы цветов "Лето", "Хаки", "Медовый", "Джунгли", "Нежно-розовый", "Розовый" и "Параиба". В этих топазах нет остаточной радиации, в отличии от облучённых топазов Sky, Swiss и London Blue. ( Кстати, есть интересное исследование. Студенты колледжа одевали серьги со вставками с гомеопатической, пороговой радиоактивностью. Контрольная группа одевала серьги без радиоактивности. Тестовые показатели в первой группе были существенно выше. Автор исследования объяснял результаты лучшей работой мозга в условиях очень малой радиоактивности. В первом случае использовались камни - облучённый топаз, чароит. Вряд ли данная работа заслуживает ранг научной, но любопытно ).

     Кроме топазов, tcf- технологии используются при создании цвета некоторых синтетических материалов. Так мы получаем ярко-зелёные, ментолово-зелёные, ярко- и бирюзово-голубые, розово-пурпурные и некоторые другие цвета. Подобные камни активно на рынке продвигает компания "Кристаллит" ( это не реклама, а - жизнь ).

     

Петербург каменный ( пятнадцатое упоминание ).

                     К А З А Н С К И Й    С О Б О Р

     Собор построен по проекту А.Н.Воронихина в 1801 - 1811 гг. Это одно из крупнейших зданий стиля высокого классицизма, внешняя и внутренняя отделка которого выполнена почти целиком из естественных каменных материалов Северо-Запада России. Здание поставлено на высокий цоколь из крупных монолитов серого сердобольского гранита, добытого в Северном Приладожье на месторождении Импиниеми. Облицовка здания, пилястры, капители, антаблемент, балюстрады, барельефы и другие элементы скульптурного декора изготовлены из пудостьского известкового туфа. 

     Из блоков этого же ноздреватого желтовато-серого камня со стороны Невского проспекта сооружена грандиозная дугообразная четырёхрядная колоннада из 96 коринфских колонн, завершающаяся на концах проездными порталами.

     В интерьере собора поражает своей величественностью и красотой две двухрядные колоннады, состоящие из 56 полированных коринфских колонн, изготовленных, как и входные лестницы, из розовых овоидных гранитов рапакиви. Высота каждой колонны 10,6 м, диаметр - 1,05 м. Монолиты для колонн были выломаны под руководством прославленного мастера каменных работ вологодского крестьянина Самсона Суханова.

     Академик Севергин в своей работе "Умозрение о гранитах финляндских" пишет, что добыча колонн для Казанского собора производилась при нём в 1804 году на о,Монрепо близ Выборга. Вместе с тем имеются сведения, что часть колонн для Казанского собора была выломана у дер. Вилькиля, расположенной примерно в 5 - 6 км от Питерлакской ломки, где позднее велась добыча камня для Исаакиевского собора.

     Внутренние стены собора облицованы мрамором Рускеальского местороджения, полы выложены тем же мрамором со вставками чёрных шунгитовых сланцев. Особенно выделяется центральная мозаичная часть пола, сложенная из шокшинских кварцитов, гранитов рапакиви, рускеальских и белогорских мраморов. Из тех же разновидностей мраморов выполнены Царское место и амвон проповедника; пол и ступени алтаря и амвона - из красного полированного шокшинского кварцита. Верхняя балюстрада храма изготовлена из эстонских доломитов. Четыре колонны иконостаса отделаны алтайским порфиром.

     Казанский собор является памятником Отечественной войны 1812 года. В 1813 году в нём был погребён герой Отечественной войны фельдмаршал М.И.Кутузов. В 1822 - 1837 гг. перед порталами собора на высоких постаментах из овоидного гранитов рапакиви были установлены памятники М.И.Кутузову и М.Б.Барклаю де Толли ( скульптор Б.И.Орловский ). 

     В 1811 - 1812 гг. перед западным портиком собора была сооружена великолепная ограда, состоящая из 14 гранитных столбов, обработанных широкими каннелюрами и увенчанных гранитными шарами. Ограда поставлена на сплошной цоколь из гранитов рапакиви.

( по М.С.Зискинду ).

Петербургские ювелиры ( одиннадцатое упоминание ).

      Грядущая коронация Александра I требовала новых немалых расходов, поскольку, чтобы не нарушать традиции, следовало предусмотреть большое количество подарков для раздачи в праздничные дни столь важного торжества. Хотя львиную долю предназначенных для пожалования вещей позаимствовали из числа казённых, хранящихся в кладовых Кабинета, потребовались и новые табакерки, перстни и карманные часы, украшенные портретами и вензелями нового самодержца. В результате только фирма "Братья Дюваль" в год коронации поставила ко Двору драгоценностей на сумму 115 735 рублей. Дабы хоть как-то свести концы с концами, молодой монарх повелел: "возвратить в государственное казначейство вместо выданных в прошедшем году ювелиру Дювалю - 410 317 рублей, заплатить ювелиру Дювалю за взятыя в Комнату брилиантовыя и другие вещи - 506 970 рублей", причём в нынешнем 1801 году выплатить "ювелиру Дювалю - 306 970 рублей, а прочия же 200 000 рублей оставить платежём до предбудущаго года". Однако, эти 200 тысяч и в 1802 году не смогли из-за нехватки денег в Кабинете уплатить Якову Дювалю.

     Александру I пришлось, где и насколько только возможно, прибегнуть к сокращению расходной части бюджета. Михайловский замок, обагрённый кровью убитого государя, спешно покинут членами августейшей семьи. Заказы на его серебряный декор, изготовлявшийся на петербургской фабрике Ивара-Венфельта Бука, аннулированы. Всё ранее сделанное убранство, включая снятую со стен роскошную обивку, перенесли в Мраморный и Таврический дворцы или до поры до времени убрали в кладовые. В опустевшую бывшую императорскую резиденцию, напоминавшую современникам своеобразный мавзолей, въехали Орденский капитул и различные учреждения, а часть её освободившихся помещений заняли под квартиры чины Двора. Однако, ещё в феврале 1803 года императорскому Кабинету, чьи долги в 5 307 000 рублей приняла в конце концов на себя казна, пришлось с разрешения молодого государя взять на достройку злосчастного Михайловского замка миллионный заём из Ассигнационного банка.

     Содержание Императорского Стеклянного завода, до 1792 года в блестящем состоянии находившегося в частном владении светлейшего князя Г.А. Потёмкина-Таврического, теперь стало казаться слишком обременительным, и казённое предприятие чуть было не отдали в аренду Николаю Алексеевичу Бахметьеву, успешному владельцу хрустальной фабрики близ села Никольского в Пензенской губернии. Но в последнюю минуту посчитали достаточным лишь продать излишки продукции, частично сократить число работников, а оставшихся с 1804 года перевести на сдельную оплату труда.

     Почистили и кладовые Кабинета. Просмотрев хранившиеся там ювелирные вещи, выставили вышедшие из моды не аукцион в 1802 году, где получили за них 37 776 рублей 1 копейку. 

     Но без драгоценных подарков при Дворе не обойтись. Теперь заказы августейшей четы выдвигаются исполнять другие ювелиры, начавшие свою деятельность ещё в XVIII веке. К сожалению, только архивные документы дают представление о творчестве этих искусников, ибо из их работ почти ничего не уцелело от разрушительного действия времени.

( по Л.К.Кузнецовой ).

Знаменитые камни ( шестьдесят шестое упоминание ).

                     О П А Л   " Ю П И Т Е Р   П Я Т Ь "

     Крупнейший в мире белый опал, найденный 4 июля 1989 года в Австралии на месторождении Кубер Педи. Его масса составляет 26 350 карат - более 5 килограммов. Этот камень попал в знаменитую Книгу рекордов Гиннеса. Своё название камень получил по названию каменистого поля, где был обнаружен. Любопытно, что то же название имеет повесть знаменитого фантаста Артура Кларка. Уникальный опал нашёл оператор горнопроходческой машины Стив Загар на глубине 30 см. Зубья машины заклинило, Стив выбрался из кабины, чтобы посмотреть В чём дело? И с удивлением среди обломков песчаника и кремня увидел большой беловатый булыжник. В настоящее время опал "Юпитер Пять" находится в частной коллекции.

                     О П А Л   " А В С Т Р А Л И Й С К А Я   О Л И М П И А Д А "

     Уникальный опал, найденный в августе 1956 года в районе Кубер Педи. В том году в Мельбурне проходили Олимпийские игры, поэтому камень решили назвать в их честь. Вес гиганта составил более 17 000 карат, что делает этот опал одним из крупнейших в мире. Его длина равна примерно 28 см. Владельцы камня решили не обрабатывать "Австралийскую олимпиаду" и сохранить её природную форму. В 2006 году самоцвет оценили в два с половиной миллиона австралийских долларов. Он храниться в Мельбурне по адресу: Экзибишен стрит, 128. Во время демонстрационных часов на "Австралийскую олимпиаду" могут взглянуть все желающие.

                    О П А Л    " Г О Р Д О С Т Ь     А В С Т Р А Л И И "

     Иное название опала "Гордость Австралии" - "Красный Император". В окраске этого удивительного камня действительно доминируют красные пятна, которые составляют контрастные сочетания с участками опала, окрашенными в жёлтые и синие цвета. Любопытно, что форма камня напоминает карту Австралии. Удивительный опал нашли в далёком 1915 году в местечке Фон Лейн Том Урвин и Снови Браун. После обработки его масса составила 225 карат. К сожалению, в настоящее время местонахождение самоцвета неизвестно. В середине XX века его украли из музея в Лос Анджелесе.

Яшма ( семнадцатое упоминание ).

     Одно из ранних свидетельств об открытии уральской яшмы относится к 1742 году и связано с именами "рудоприищика Екатеринбургского ведомства Фёдора Бабина, его сына Петра и ученика Кирилла Обвищева. Ими были отысканы четыре месторождения красных и зелёных яшм по реке Туре ( Средний Урал ). В 1743 году в разных местах по той же Туре гранильщик Екатеринбургской гранильной фабрики Несенцов люнаружил тёмно-красные с жёлтыми крапинками и "фигурчатые" яшмы - тёмно-желтоватые с красными угловатыми пятнышками и густой сетью кварцевых жилок. Они на протяжении почти 10 лет были едва ли не единственными, на материале которых осваивались азы прииска, добычи и обработки твёрдого камня. Охота велась, по свидетельству документов тех лет, за той яшмой, что "глянец в себе имеет" и "отменную влажность показывает". Под "влажностью" понимали полировку, делающую камень блестящим, как бы смоченным.

    Поиск яшмы казался нетрудным. Щедрая красками, она открывалась сразу. Развивала наблюдательность. воспитывала способность замечать красивый камень в естественной среде. Часто довольствовались "фартом" - случаем, везением: оросит дождь скалу, выворотит бурелом корки деревьев - смотришь, проявиться каменный узор.

     Зато в добыче яшма оказалась трудна. Отделяли пласт от материнской основы крутыми деревянными клиньями; расшатывали, вбивая их в трещины сильными ударами тяжёлых молотов, поливали клинья водой, те, разбухая, разрывали породу. Не помогало - по линии раскола разводили костры, затем, поливая водой раскалённую породу, обрушивали на неё частый град ударов молотов. Огонь. Вода. Удары. Камень сдавался. Но чаще довольствовались валунами - "елтышами".

     Нелегка была яшма и в доставке. Добытое летом свозилось к близлежащим крепостям и складывалось до санного пути. Добыча и обработка туринских яшм велась эпизодически, от случая к случаю.

( по В.Б.Семёнову ).

  

Петербургские ювелиры ( десятое упоминание ).

     Однако, после трагической смерти Павла I, убитого 11 марта 1801 года недовольными царедворцами-заговорщиками в Михайловском замке, на престоле оказался Александр I, неплохо усвоивший от бабки и отца ремесло государей, но при этом воспитанный Лагарпом на республиканских идеях и, соответственно, не любивший всяческие обременительные церемонии и полагавший ненужной излишнюю роскошь. Новый государь отлично видел никчёмность некоторых чисто придворных должностей, а суетливых их носителей-куртизанов презрительно называл "полотёрами". Александр I, несмотря на ропот великосветских фрондёров, сократив штат придворных, урезал на четыре миллиона рублей расходы на императорский двор. К тому же государь с самого начала своего правления, в отличие от августейших отца и бабки, принципиально перестал за оказанные ему услуги раздаривать "казённых" крестьян в крепостные.

     Да и в своём костюме молодой монарх стремился к благородной простоте. Не случайно Жозеф де Местр, представлявший Сардинское королевство при петербургском Дворе, удивлялся, что русский самодержец "не носит никаких драгоценностей, даже кольца или часов".

     Подстать Александру Павловичу была и его супруга, хотя она, судя по её письмам к матери, к уборам из самоцветам относилась отнюдь не равнодушно, однако и не придавала им слишком большого значения. Потому-то, когда в октябре 1812 года всерьёз опасались, что войско Наполеона прорвётся к Петербургу, всех поразил и передавался из уст в уста ответ императрицы Елизаветы Алексеевны на вопрос о судьбе её драгоценностей, из предосторожности отправленных в Олонецкую губернию: "На что мне они, если Александр лишится короны!" А много лет спустя, когда князь Пётр Михайлович Волконский доложил ей, что она стала владелицей оцениваемых в миллион разных бриллиантов, находившихся в личной собственности покойного Александра I, августейшая вдова с горестью сказала: "На что мне алмазы? Что вы хотите, чтобы я из них сделала? Я столько потеряла с кончиной императора! Мне достаточно одного простого платья, у меня и без них чересчур богатое содержание".

     Конечно же, чтобы поддержать блеск русского Двора для супруги Александра I делались изобилующие драгоценными камнями новые модные уборы и аксессуары костюма, однако, не в таком количестве и не столь часто, как при августейших предшественницах. Поэтому, когда император привёз из Парижа своей законной половине маленькую райскую птичку для украшения шляпы-тока, то придворные сразу заметили скромную изящную безделку.

     Александр I при случае не упускал декларировать : "Любовь любезного народа есть моя лучшая награда" и "составляет для меня единственный предмет, начало и конец всех моих действий и желаний". Молодой монарх никогда не забывал о необходимой репрезентативности, однако решил по возможности резко сократить расходы, ибо так растрачивать деньги, как это делал покойный батюшка, грозило казне разорением. 

 

Глиптика ( двадцать второе упоминание ).

     "По просьбам трудящихся" и по материалам Эрмитажа попробует рассказать о глиптике более пунктирно и занимательно.

     Античная глиптика прошла многовековой путь развития. Самые ранние средиземноморские образцы относят к IV - III тысячелетия    до н.э. Они представляют собой инталии ( камни с углублёнными резными изображениями ), служившие личными печатями. В центре просверливали продольное отверстие для крепления дужки или шнурка. Носили печати обычно на запястье, на шее или на поясе. Диапазон сюжетов был широкий: от простых штрихов и геометрических фигур до фантастических существ. 

     В разное время использовали самоцветы различной конфигурации. Под влиянием контактов с Востоком с эпохи архаики ( VI век до н.э. ) распространилась форма скарабея: выпуклую сторону камня обрабатывали в виде священного жука египтян, а инталию располагали на плоском основании. 

     В эпоху греческой классики ( V - IV вв. до н.э. ) на смену скарабеям приходят скарабеоиды, где резьбу также помещали на плоском основании, но детали спинки насекомого уже не прорабатывали. Особое внимание придавали и используемым минералам, поскольку их природные свойства - преломление света, таинственное мерцание - вызывали не только восхищение, но своего рода мистическое, почти религиозное почитание, основанное на вере в их целебные и чудодейственные свойства.

     Владельцы камней считали их оберегами, ими особо дорожили и тесно связывали со своей собственной судьбой. Они верили, что подобный предмет защитит и убережёт не только своего хозяина, но и его опечатанное личное имущество, особенно если нанести на него соответствующий рисунок. Поэтому с течением времени тематика резьбы становилась всё более разнообразной: увеличивалось количество мифологических сюжетов и бытовых сцен, а также изображений животных, персональных эмблем или символов, особо значимых для обладателя.

( по материалам Эрмитажа ).  

Петербург каменный ( четырнадцатое упоминание ).

                    И Н Ж Е Н Е Р Н Ы Й    З А М О К

     Дворец был построен для Павла I и назван по церкви Михаила Архангела, сооружённой внутри замка, Михайловским. Дворец строился в 1797 - 1800 гг. В.Ф.Бренна по проекту зодчего В.И.Баженова в стиле классицизма. В 1823 году здание было передано Главному инженерному училищу ( воспитанниками которого были Ф.М.Достоевский, Д.В.Григорович, Д.М.Карбышев и другие ), в связи с чем его стали называть Инженерным замком.

     Расположен он к югу от Летнего сада, на берегу реки Мойки, вытекающей здесь из Фонтанки. В плане это здание - квадратное монументальное сооружение, воздвигнутое на цокольный этаж высотой до четырёх метров из крупных блоков серого сердобольского гранита. Наибольшей сложностью и богатством отделки отличается главный ( южный ) фасад здания, прорезанный парадным въездом во внутренний восьмиугольный двор. Лестницы внутреннего двора изготовлены из выборгского гранита рапакиви. 

     В центральной части главный фасад облицован серым рускеальским мрамором и декорирован колоннами и пилястрами из белогорского мрамора, обелисками и скульптурой. Фриз над южным фасадом выполнен из малиново-красного шокшинского кварцита. Внутри парадного въезда на лестницах, ведущих во внутренние помещения дворца, установлены мощные колонны. Ступени лестниц и полированные колонны изготовлены из розовато-красного овоидного гранита рапакиви.

     Парадно выглядит и северный фасад здания, выходящий в сторону Летнего сада: аттик декорирован кариатидами и барельефами, исполненными П.Трискорни и Ф.Тьебо. Боковые ризолиты соединены десятью дорическими колоннами из розоватого белогорского мрамора, поддерживающими балкон второго этажа. Эффектна широкая лестница из серого сердобольского гранита со статуями Флоры и Геркулеса. 

     Западный фасад здания выходит на Садовую улицу. Имеющийся здесь вход в дворцовую церковь оформлен полукруглым портиком, поставленным на высокий цоколь из розовато-серого гранита сумерийского типа. Портик декорирован двумя парами коринфских колонн из белогорского мрамора, ограждения лестницы изготовлены в виде мраморных тумб, между которых установлены чугунные балясины. Колонны, тумбы и другие архитектурные детали облицованы белогорским мрамором. Лестница украшена огромными вазами из гатчинского известняка.

     После перестройки здания для Инженерного училища из бывших дворцовых помещений, выполненных в камне, сохранились церковный зал, украшенный колоннадой из гранитов рапакиви, вестибюль, стены которого облицованы мрамором, парадная лестница, два боковых марша которой соединены на площадке и переходят в широкую лестницу, декорированную пилястрами из белогорского мрамора.

     В 1800 году перед парадным въездом дворца установлен памятник Петру I работы скульптора К.Б.Растрелли. Пьедестал памятника изготовлен из розовато-серого гранита рапакиви, основание и верхняя часть постамента выложены блоками серого сердобольского гранита, средняя часть облицована плитами белогорского серовато-розового мрамора.

( по М.С.Зискинду ).

Петербургские ювелиры ( девятое упоминание ).

     Что же после этого говорить о франтах, проводивших, как пушкинский Евгений Онегин, "три часа по крайней мере перед зеркалами", дабы выглядеть по последней парижской или лондонской моде, надевая соответствующие "панталоны, фрак, жилет". Ни в коем случае нельзя было перепутать цвет фрака, зависевший не только от времени дня, но и от возраста обладателя сей важной детали костюма. Отправляясь по делам или с визитами по утрам, следовало надевать зелёный фрак, причём старичкам приличествовали оттенки бутылочного стекла, вступающей в свет молодёжи - цвет зелёного яблока, а у остальных яркость зелёной ткани приглушал серый цвет. К обеду приходилось переодеваться во фраки, сшитые из тканей всевозможных вариантов синего. Зато щёголи, не забывали о материале отворотов: атласные полагались в бальных нарядах, а шерстяные - в траурных.

     Состоятельным модникам так хотелось покичиться богатством перед светскими красавицами, что в серединку непременных пуговиц, вытканных из чёрного шёлка, вставлялись сверкающие бриллианты-солитеры, соперничавшие с ослепительным блеском крупного алмаза булавки, прикреплявшей пышное жабо к жилету. Всё это великолепие дополнялось переливами камней в многочисленных перстнях и посверкиванием самоцветов на золотых или серебряных пряжках башмаков. Костюм франтов считался не завершённым полностью, если из-под жилета не свисали симметрично золотые цепочки по крайней мере двух часов ( да не простых, а непременно заграничных "брегетов", вышедших из рук самого знаменитого мастера Авраама-Луи Бреге и оттого стоивших несколько тысяч рублей ), украшенные затейливыми брелоками и печаткой владельца с фамильным гербом, вырезанным на оранжево-красном сердолике, голубом топазе или аметисте.

     Собравшиеся же на светских званых вечерах дамы и девицы, вместо привычного коллективного, но весьма тоскливого вышивания золотом и жемчугом, теперь играли в колёсико, то ловко его опуская, то поднимая на шнурочке, и любовались, как оно, крутясь, красиво искрилось самоцветами. Однако, скоро аристократки нашли себе другое занятие, придумав ему французское название "le parfilage de lor", означающее "надёрганные золотые нитки". И раньше экономные хозяйки осторожно подвергали пламени ставшие ветхими одежды, покрытые металлическим шитьём, чтобы пустить "выжечный" благородный металл на исполнение новых модных вещей. В первой же трети XIX века расчётливые прелестницы предпочитали аккуратно распускать драгоценные узоры, отделяя их от ткани, а на выручку от продажи золотой нити покупать желанную обновку. Как бравые усачи-военные, так и светские волокиты быстро сориентировались и, воспользовавшись подобным увлечением, стали подносить предметам своих воздыханий зачастую совершенно новенькие, только что из магазина, отдельные части форменных, блиставшим золотом вышивки мундиров. Но хитрых красавиц сие обстоятельство не останавливало, и новые Пенелопы на глазах влюблённых кавалеров легкомысленно потрошили шедевры портных.

( по Л.К.Кузнецовой ). 

Эволюция кольца ( первое упоминание ).

     Станковизация. Художественное явление, получившее название "станковизация", в отечественном декоративном искусстве возникло в 1960-х гг как результат укоренившейся практики совместного экспонирования произведений изобразительного и декоративного искусства. В этих условиях всё, что создавалось художниками-ювелирами, утрачивало важнейшую черту, необходимую для раскрытия художественного образа - непосредственный контакт с человеком. Витрины выставочного зала обусловили гипертрофированность форм ( например: колье часто походили на панно, а браслеты и кольца - на скульптуру малых форм ) и некоторую эскизность, а порой и явную небрежность в техническом исполнении ювелирных произведений. Их недостатки скрадывались пространством выставочного зала, но ремесло, как таковое, лишалось своего изначального смысла.

     Ещё в середине XIX века Готфрид Земпер отметил разнообразие связей украшений с человеком. В них немецкий архитектор и теоретик искусства видел часть "космического единства разнообразия". Правда, говоря об украшениях, он имел ввиду не только собственно ювелирные изделия, но и одежду, причёски, цветочные венки. Размышляя о том, как те или иные украшения раскрывают образ человека и определяют его положение в пространстве, Г.Земпер разделил их на три класса. "Подвески", считал он, показывают положение человеческой фигуры по отношению к земле, то есть осанку. "Кольцевые" предметы подчёркивают пропорциональность форм. "Украшения направленные" выявляют характер движений.

     За минувшие полтора столетия украшения заметно преобразовались благодаря непосредственному контакту с человеческой фигурой. Видоизменение коснулось практически всех видов ювелирных изделий, что стало убедительным свидетельством формирования нового образно-пластического языка. В российском ювелирном искусстве последней трети XX века формы и конструкции привычных типов украшений построены на гармонии и конфликте с формами человеческого тела. Рождение художественного образа происходит из их взаимодействия, что и позволяет назвать новую систему образно-пластичной. В этом и заключается одна из характерных особенностей нового отечественного ювелирного искусства.

     Современные ювелиры всё чаще отходят от излишнего декора, всё чаще отдают предпочтение чистой форме. Эта тенденция особенно заметна в кольцах Феликса Кузнецова и Владимира Гончарова. Некоторая сухость геометрических форм выявляет конструктивный характер композиции. Но конструктивность эта особая, пластическая, подразумевающая не столько проектирование формы, сколько взаимодействие с телом человека. В этих произведениях "сформулированы" почти все основные эстетические признаки нового направления: пластическое соответствие человеку, синтетичность системы "человек - украшение", максимальная чистота и архитектоника форм. Ясная конструктивность мышления, характерная для этого стиля, отсылает нас к формотворческим поискам XX века - например, к цветовой геометрии голландского художника Пита Мондриана или мобилям американского скульптора Александра Колдера. ( К сожалению, я столкнулся со сложностью подбора иллюстрации из свободного доступа фотографий. Возможно, в дальнейшем эта проблема будет решена. А сейчас - близкое, но не совсем то. )

( по И.Перфильевой ).

Церуссит

     Этот минерал примечателен тем, что его огранённую вставку можно принять за бриллиант. Церуссит представляет собой карбонат свинца, в котором присутствуют различные примеси, например: стронция, цинка, кальция. Входит в минеральную группу арагонита. Его название происходит от латинского слова "церуссо" - белый свинец, белила.

     Минерал встречается в сплошных скоплениях, имеющих зернистое и волокнистое строение. Он образует также натечные скрытокристаллические и землистые массы и разнообразные красивые кристаллы - псевдогексагонально-бипирамидальные, столбчатые, таблитчатые, шестоватые, игольчатые и волокнистые. Широко распространенно двойникование в кристаллах, часто они несколько напоминают арагонит.

     Цвет церуссита: бесцветный, белый, с сероватым, желтоватым, буроватым и голубоватым оттенком. Просвечивающийся до прозрачного. Блеск алмазный, с примесями - стеклянный и жирный. Немудрено, что любителей камня привлекают прозрачные бесцветные церусситы с алмазным блеском. Имеет среднюю спайность. Твёрдость - 3 - 3,5 - не достаточная для драгоценного камня, обычная для этой группы; плотность - 6,55, т.е. очень тяжёлый; показатели преломления по различным направлениям от 1,81 до 2,08, соответствующие алмазному блеску.

     Явные диагностические признаки минерала: высокая плотность, алмазный блеск, растворение в азотной кислоте со вскипанием. 

     Церуссит - типичный экзогенный минерал, возникающий в зоне окисления свинцовых месторождений, причём здесь он образует псевдоморфозы по галениту, англезиту и другим минералам свинца. Церуссит в отдельных случаях служит важной рудой свинца.

     Минерал встречается во многих местах, на свинцовых месторождениях мира, иногда его кристаллы достигают 5 см, отмеченные рекордные размеры - до 23 см. Наиболее известны его проявления в России ( Забайкалье, Алтай ), Казахстане ( Каратау ), на Украине ( Закарпатье ), в США ( Пенсильвания, Колорадо, Аризона, Нью Мексико, Айдахо ), Австралии ( Новый Южный Уэльс ), Кениии, Намибии ( Цумеб ), Тунисе, Италии ( Сардиния ), Германии ( Эмс ) и др.

     Штуфы и кристаллические сростки церуссита широко представлены на рынке, а вот хорошие вставки найти сложно. Но огранённый церуссит производит прекрасное впечатление. Но, не стоит, вставлять его в оправу из-за низкой твёрдости, стоит делать то, что мы - любители камня делаем, медитируем над камнем.

Петербургские ювелиры ( восьмое упоминание ).

     В России всегда любили одеваться по возможности роскошно, дополняя наряд драгоценными каменьями, что особенно бросалось в глаза иноземцам. Французская писательница Жермена де Сталь удивлялась: " В России нет того, что англичане называют комфортом, а мы - довольством. Они любят богатство скорее как пышность, чем как средство удовольствия. Тяга к внешнему великолепию у русских преобладает". Сие стремление, присущее в России людям "всякого звания и происхождения", отмечали не только иноземцы.

     Москвича Степана Петровича Жихарева, по переезде его в 1806 году из Первопрестольной в Петербург, дабы служить в Иностранной коллегии, многое поражало в столичных жителях. Совсем молоденькая, но уже знаменитая актриса Екатерина Семёнова, "совершенный образец древней греческой красоты", щеголяла в белой турецкой шали, на шее красовались жемчуга, а на пальцах было "брильянтовых колец и перстней больше, чем на иной нашей московской купчихи в праздничный день". 

     Удивил его своим видом и унтер-офицер Хрунов, ставший после выхода в отставку необходимой принадлежностью вечеринок офицеров Измайловского полка и прозванный "барином с балалайкой", ибо все персты пухлой руки музыканта, играющего на инструменте особенной конструкции, "изукрашены были кольцами и перстнями разных величин и фасонов". Однако, бравого отставника вряд ли озабочивало, из какого металла сделаны сами кольца, хотя, наверняка, он знал о таинственной власти сокровищ земных руд. 

     Золотой перстень придавал такую премудрость речи владельцу, что никто, даже самые мудрые учёные, не сможет опровергнуть его утверждения. Оловянное кольцо притягивало к носящему его вожделенные серебро и злато. железный перстень обеспечивал "побеждение всех противностей". Медное же кольцо привораживало любовь, и одно его прикосновение к желанной вызывало в зазнобе ответную страсть. А в первой четверти XIX веке даже отпущенный на оброк крепостной покупал себе на заработанные деньги бриллиантовый перстень, да и шею его невесты унизывали сорок ниток жемчуга.

     ( по Л.К.Кузнецовой ).

Минеральные богатства Мадагаскара ( пятое упоминание ).

     Мадагаскар знаменит своими уникальными жёлтыми ортоклазами. В 1922 году французские минералоги впервые сообщили о находках необычных кристаллов ортоклаза вблизи сельского поселения Итронгай, между городками Бетрока и Бененитка. Геологи описали пегматиты с прозрачными кристаллами ортоклаза, от бесцветного до жёлтого цвета, в ассоциации с кристаллами диопсида и циркона ограночного качества. Отдельные кристаллы достигали пяти сантиметров в поперечнике и находились в рыхлой почве, часто покрытые коркой из каолина и опала. Химические анализы ортоклаза показали присутствие окиси железа до 2,88 %, а также значимое изоморфное замещение ионов железа ионами алюминия. Эти особенности сделали мадагаскорский ортоклаз ювелирным камнем, пригодным для огранки.

     С первой трети XX века остров много десятилетий поставляет на мировой рынок ювелирный ортоклаз, хотя и в ограниченных объёмах. Сейчас подобные камни встречаются на значительной территории остров, ведь здесь известно о большом развитии пегматитов. Местные старатели специально разрабатывают коры выветривания многочисленных пегматитовых тел в поисках жёлтого ортоклаза и сопутствующих минералов.

     Районы поиска ортоклаза имеют засушливый характер. Здесь в течении большей части года вода является главной проблемой. Почти везде, как и на австралийских опаловых полях видны ямы - копи старателей, особенно сконцентрированные у контактов гранитов и карбонатных пород. Добычные ямы достигают 15-метровой глубины. Ещё здесь встречаются коричневатые до тёмно-красных разности циркона, голубовато-зелёная шпинель, а также апатит, флогопит и диопсид.

     Нельзя сказать, что жёлтый мадагаскарский ортоклаз редок на рынке, скорее ювелиры обращают на него мало внимания, в отличие от коллекционеров. Цены на него умеренные. Я подозреваю, что в мире существует ещё несколько источников подобного материала. Ювелирный ортоклаз легко спутать с желтоватым плагиоклазом.

История янтаря ( двадцать второе упоминание ).

     В 80-х годах XVII века на престолы Европы взошли Фридрих III Бранденбургский, который стал в 1701 году королём Пруссии Фридрихом I, и Пётр Великий в России. По восшествию на престол Фридрих послал в Россию дары, на которые до сих пор сохранился счёт. Все изделия из янтаря были сделаны мастером из Данцига ( не членом цеха ) по имени Микаэль Редлин. Редлину выплатили 1150 флоринов за ларец, 600 флоринов за канделябр и 500 флоринов за шахматную доску. Остались эскизы этих произведений, само нахождение предметов неизвестно.

     Характерной чертой этого периода является изображение листьев аканта в качестве украшения. Примером служат: чаша ( Вена ), табакерка с фарфоровой миниатюрой в центре ( Санкт Петербург ), ручки тростей ( Гамбург и Лондон ) и большая рамка для зеркала ( Брансуик ).

     Дальнейшее развитие изготовление фигурок из янтаря получило при дворе в Касселе, где работали такие известные мастера, как Иоган Кристоф, Иоган Каспар Лабард и Якоб Добберман. Кристоф и Лабард создали серию фигурок из янтаря, изображающих влюблённых или красавиц, лежащих в морских раковинах. 

     Если коллекция янтарных изделий, собранная в Музее искусств во Флоренции, наиболее полно представляет раннее Возрождение, то Датское королевское собрание, хранящееся в замке Розенборг, является самым богатым собранием янтарных изделий XVIII столетия.

     В этой коллекции есть несколько изделий более раннего периода. Наиболее примечательные из них - набор тарелок, датируемый 1585 годом, который, вероятно, был преподнесён в дар датскому королю Фредерику II, а также небольшой канделябр, сделанный в Кенигсберге в 1650 году. Однако, эта коллекция выделяется работами конца XVII и начала XVIII столетия. Здесь представлены швейные принадлежности, зубочистки, коробочки для мушек и зажигательные стёкла из янтаря. Считается, что зажигательные стёкла были изобретены в 1691 году в Кенигсберге Христианом Порчином, который также делал очки из очищенного янтаря.

     В середине XVIII века придворным мастером по янтарю был назначен Лоренц Шпенглер, и в 1740-х и 1750-х гг. было изготовлено большое количество богато украшенных флаконов в стиле от барокко до рококо. Шпенглером лично был сделан большой канделябр и набор фигур для игры в шахматы. Он одинаково хорошо работал и с янтарём и со слоновой костью. К необычным изделиям относятся миниатюрные модели кораблей из янтаря.

     Шкафчики являются типичными изделиями XVIII века. Такие шкафчики, дверцы которых открывались, а внутри были ящички, облицовывались янтарём на деревянной основе. У некоторых изделий янтарные инкрустации незамысловаты, и их эффект основан на использовании материала различной окраски и качества, в то время как поверхность других изделий составлена из гладких и резных деталей, горельефов и барельефов, различных фигурок.

     Об истории Янтарной комнаты мы уже неоднократно писали на этом сайте, поэтому опустим её.

( по Э.Фракей ).

Петербургские ювелиры ( седьмое упоминание ).

     Зато "дражайшие половины" русских купцов поражали иностранцев своими нарядами. Англичанка Марта Вильмонт, компаньонка княгини Екатерины Романовны Дашковой, удивлялась, как можно облачиться в июльскую жару "в затканную золотом кофту с корсажем, расшитым жемчугом", причём "головной убор из муслина украшен жемчугом, бриллиантами и жемчужной сеткой, и всё сооружение достигает пол-ярда высоты; 20 ниток жемчуга обвивали шею, а на толстых руках купчихи, вышедшей на гулянье в Петергофском парке, красовались браслеты из двенадцати рядов жемчуга". В свете шушукались, что у жены Злобина, богатейшего откупщика карточного дела и именитого гражданина Санкт-Петербурга, бриллиантовых вещей так много, как ни у одной из аристократок, что вся одежда у неё из золотой парчи и усыпана жемчугом, крупными бриллиантами и драгоценными камнями, а кокошник её так велик, что его хозяйке всегда приходилось протискиваться в дверь боком.

     Однако при дворе сохранилась баснословная роскошь, хотя те же "люди, едва не падающие под тяжестью жемчугов и бриллиантов", восхищались простыми нарядами, привезёнными из-за границы. На придворные балы приходилось являться "в платьях из серебряных кружев, с алмазными лентами в волосах, с длинными бриллиантовыми серьгами и в прочих драгоценностях".

     Та же Марта Вильмот даже описала в дневнике столь поразивший её наряд одной русской дамы, простодушно предварив, что не забудет увиденное "до самой смерти": "Белое атласное платье украшали искусственные цветы, на голове были две ленты, украшенные бриллиантами, два бриллиантовых гребня и ещё что-то вроде бриллиантового венца. В ушах великолепные серьги, на шее - бриллиантовые цепочки и жемчужные нити, на груди - бриллиантовые, изумрудные и рубиновые броши, причём одна брошь с солитером стоила не менее 2 тысяч фунтов. Пояс её также был осыпан бриллиантами и застёгнут пряжкой с камнем величиной с куриное яйцо, он был ярко-малиновым, а в оправе из бриллиантов выглядел как драгоценность из сокровищницы турецкого султана. Словом это была настоящая ювелирная лавка".

     Видя такое обилие драгоценных камней, но при этом отмечая, что "очень часто они не выглядят как украшения, подобранные со вкусом", юная иноземка вначале наивно считала, что "драгоценности тут дёшевы", но вскоре "воздушный замок" её мечты о приобретении подобных вещей "растаял бесследно, ибо бриллианты здесь в той же цене, что и в Англии", и ей оставалось лишь горестно, с недоумением вздыхать, что "тем труднее понять, отчего их так много...".

     Британский же генерал и посол в Швеции при Бернадоте, лорд Бенджамин Блумфелд, посетив Петербург в июле 1825 года, отметил, что вдовствующая императрица Мария Фёдоровна носила множество бриллиантов и жемчугов, а на её груди покоилась жемчужина "величиной в меленькое яйцо".

( по Л.К.Кузнецовой ). 

Знаменитые камни ( шестьдесят шестое упоминание ).

                    Б Р И Л Л И А Н Т Ы   "Ж Е М Ч У Ж И Н Ы   И Н Д А У Р А"

     Два бриллианта массой 46,95 и 46,70 карат, которые принадлежали индийскому махарадже из Индаура ( второй по величине город индийского штата Мадхья-Прадеш ). Эти бриллианты были подарком его супруге - богатой американке Ненси Энн Миллер, которая после замужества в 1928 году приняла имя Махарани Самиста Деви. В 1946 году обе "Жемчужины Индаура" приобрёл известный бриллиантовый дилер Гарри Уинстон. После переогранки их вес немного уменьшился до 46,39 и 44,13 карат. В 1953 году камни были проданы клиенту из Филадельфии, в 1959 году они вернулись к Уинстону и он их снова продал клиенту из Нью-Йорка. В настоящее время их владельцем является ливанский дилер Роберт Моуард.

                    Б Р И Л Л И А Н Т Ы   "И Р А Н С К И Е   Ж Ё Л Т Ы Е"

     Двадцать три африканских алмаза, которые приобрёл шах Насреддин во время своей поездки по Европе в 1889 году. Известны в наши дни как "Иранские жёлтые". Самый крупный имеет массу 152,16 карат. Второй по массе камень - 135,45 карат. Далее следуют бриллианты массой 120 и 114 карат. Самый маленький представитель этого впечатляющего набора имеет массу 38,18 карат. Цветность "Иранских жёлтых" варьируется в пределах L-M-N.

                    А Л М А З   " Д Ж О Н К Е Р "

     Бесцветный алмаз массой 726 карат , найденный 17 января 1934 года 62-летним Иоханом Якобом Джонкером в Южной Африке. До этой находки у Джонкера было 18 лет старательской работы. Он нашёл алмаз в пяти километрах от знаменитой трубки "Премьер". Алмаз нашёл не сам Иохан, а один из нанятых им африканцев - Йоханес Макани и честно передал находку одному из сыновей Джонкера - Грету. Длина алмаза составляла 63,5 мм, ширина - 31,7 мм. В то время это был четвёртый алмаз в мире такого класса чистоты. Говорят, что до продажи алмаза супруга Иохана держала алмаз в чулке, который обвязала вокруг шеи, а мужчины сторожили дом с ружьями в руках. Сменив несколько владельцев, огромный алмаз оказался в лондонском офисе фирмы "Де Бирс". В 1935 году камень купил Гарри Уинстон за 700 000 долларов и поручил разрезать алмаз огранщику Лазарю Каплану. После года изучения камня тот разрезал алмаз на 12 частей. Самый крупный камень сохранил имя "Джокер". Первоначально он весил 142,9 карат и имел 66 граней, позже его переогранили , вес снизился до 125,35 карат, камень стал иметь 58 граней. Уинстон продал все 12 камней за 12 миллионов долларов, подтвердив свою репутацию удачливого бизнесмена.

Яшма ( шестнадцатое упоминание ).

     Позднее уральский геолог В.С.Шальных выделил несколько новых текстур:

     а) гравелитовую - с мелкопятнистым точечным рисунком;

     б) конгломератовую - пёструю мозатку из окатанных частиц;

     в) характерную наплывающими одна на другую сферами и полусферами - текстуру "солнца" и "рыбьей чешуи";

     г) текстуру "нагнетания"; рисунок её - окаменевшая вспенившаяся масса;

     д) обособил от ленточных полосчатые яшмы;

     е) коломорфная получила название "кружевной".

     Насчитывается два десятка текстур, не считая тех, где в одном образце яшмы сплетаются сразу несколько. Классификация текстур во многом условна. В чём-то субъективна. Ту, что один называет "кружевной", другой именует "тигровой". За иными красивыми словами больше влюблённости в камень, чем знаний. 

     Что же лежит в основе бесконечных вариаций яшмового пестроцветья? Наш век разгадал тайну её цвета. Войдя в контакт с микроскопом мы узнали: туманные ленты и облачные пятна красивейшего струйчатого рисунка знаменитых маломуйнаковских ленточных яшм всего лишь обильно развитые, похожие на спутанный войлок структуры минералов актинолита, их нежнейший светло-зелёный цвет зависит от неравномерного соотношения актинолита и кварца.

     Яркая палитра гумбейских яшм соткана из кристалликов кварца, радиально-лучистых агрегатов халцедона, тончайших окаменелых скелетов радиолярий, разнообразнейших по формам зёрен магнетита, нежных зёрен эпидота, снимающих своими прохладными зеленоватыми тонами напряжённость горячего колорита.

     Уже давно не секрет, что цветовое богатство яшм - в разнообразии минерального состава. Незначительная примесь граната окрашивает их в серовато-розовые тона ( орская яшма ). Яшмы, сложенные в основном кварцем и гематитом, фиолетовые или тёмно-красно свекольные ( калиновская яшма ). Равномерно рассеянные зёрнышки пумпеллита и клиноцоизита придают яшмам ровный зелёно-серый тон ( казах-чикканская яшма ). Асбестовидный волокнистый амфибол окрашивает их в редкий среди яшм зелёно-синий цвет ( маломуйнаковская яшма ).

     Но какая сила "выстроила" цвет в удивительные композиции, заставила его течь, пузыриться, вскипать, гаснуть в причудливых полусферах, кружиться, мягко слоиться тонкими лентами? На это всё ещё нет определённого ответа.

( по В.Б.Семёнову ).

Петербургские ювелиры ( шестое упоминание ).

     Поскольку рукава платьев сделались совсем короткими, большую роль стали теперь играть браслеты. Чрезвычайно модно стали украшенные портретом близкого человека: их носили на левой руке как признак чувствительного сердца, отчего подобные браслеты называли по-французски "сантиман". 

     Львицы же света ввели обычай носить сразу три браслета: один - массивный, исполнявшийся из золота и драгоценных камней, второй - ажурный и сравнительно скромный, должен был поражать мастерством исполнения, а третий, дополняемый драгоценной застёжкой, сплетали из волос возлюбленного. Подобный набор назывался "союз роскоши, изящества и чувствительности".

     Вышивая своим любезным на память изысканные кошелёчки или кисеты, особенно нежные натуры использовали вместо нитей собственные локоны. Что уж говорить, если отважный полководец Наполеон Бонапарт успел в перерывах между сражениями написать обожаемой Жозефине, дабы любимая жёнушка прислала ему вместо нечаянно потерянной табакерки "другую, с плоской крышкой, на которой закажи сделать надпись из своих волос".

     Однако весьма неопрятная привычка нюхать табак постепенно уходила в прошлое. Сами же табакерки, хотя их и продолжали жаловать от Двора, всё больше снабжались "механикою и всяким тому подобным, смешным или полезным".

     Модницам уже было недостаточно, что все пальцы рук поверх перчаток, унизывались перстнями с бриллиантами. Некоторые франтихи, являясь в открытых сандалиях, кокетливо демонстрировали зовущие к поцелуям пальчики своих очаровательных ножек, сверкающие роскошными кольцами.

     Увлечение античностью ещё в конце XVIII века сделало популярными геммы, которые уже в конце царствования Екатерины II даже подбирались в парюры. Да и императрица Елизавета Алексеевна всё чаще предпочитала помимо обычных перстней с различными самоцветами жаловать от себя приближённым бриллиантовые "медальоны с антиками".

     С другой стороны, вынужденную моду на дешёвые украшения принесли в Россию европейские аристократы, разорённые революцией и войнами. Брюзгливый Филипп Филиппович Вигель недовольно ворчал, что в обнищавшей Франции "женщины, вместо алмазов, принуждены были украшаться камнями и мозаиками, их мужьями и родственниками награбленными в Италии. Нам и тут надобно было подражать. Бриллианты, коими наши дамы были так богаты, все попрятаны и предоставлены для ношения царской фамилии и купчихам. За неимоверную цену стали доставать резные камни, оправлять золотом и вставлять в браслеты и ожерелья. Это было гораздо античнее".

     Пользовались повышенным спросом пурпурные богемские гранаты-пиропы, зеленовато-голубая бирюза, радужные опалы, яркие кораллы и редкостного природного узора агаты. Но это поветрие продолжалось недолго, и вскоре "страсть к драгоценным камням царствовала в столице едва ли не сильнее ещё, чем в последующие десятилетия".

( по Л.К.Кузнецовой ). 

   

Канкринит и вишневит.

     Канкринит и вишневит относятся к фельдшпатоидам - сложным по составу щелочным минералам. Канкринит можно рассматривать как минеральный вид переменного состава, меняющегося он карбонатной разности ( собственно канкринита ) до сульфатной разности ( вишневита ). Канкринит описан в 1839 году и назван в честь министра финансов России графа Е.Ф.Канкрина ( 1774 - 1845 ). Вишневит впервые описал советский геолог Д.С.Белянкин в 1931 году, название новый минерал получил по Вишнёвым горам Урала.

     Минералы относятся к гексагональной сингонии, встречаются, как правило, в виде сплошных зернистых масс и вкраплений. Канкринит изредка представлен кристаллами призматического габитуса. Канкринит непрозрачный, полупрозрачный, вишневит непрозрачный, иногда просвечивает в тонких сколах.

     Цвета канкринита - бесцветный, жёлтый до медового, оранжевый, розовый до светло-красного, голубой, вишневита - синий. Цвета обусловлены карбонатными и сульфатными центрами минералов. Блеск стеклянный, на плоскостях спайности - с перламутровым отливом, на изломе - жирный. Твёрдость - 5 -6. Хрупкие. Спайность совершенная. Показатели преломления ниже кварца 1,49 - 1,52. Плотность - 2,42 - 2.50 ( канкринит ) и 2.30 ( вишневит ).

     Канкринит можно спутать с нефелином, вишневит с содалитом. Важный диагностический признак канкринита - растворение в соляной кислоте с шипением.

     Минералы представляют собой метасоматически изменённый  продукт нефелина в щелочных изверженных горных породах и их пегматитах. Встречается вместе с нефелином, содалитом, кальцитом, цеолитами, полевыми шпатами, эгирином, биотитом и т.д. Месторождения канкринита известны в России ( Урал, Тува ), США ( Мэн ), Канаде, Норвегии, Германии. Месторождения вишневита встречены в России ( Южный Урал, Кольский пол-в ), США ( Колорадо, Калифорния ), Шотландии и Финляндии.

     Минералы, прежде всего, имеют коллекционное значение, затем - ограниченное ювелирное использование. На рынке представлены штуфы, кабошоны, шары, яйца, приполировки. Когда-то в нашей мастерской сделали партию подсвечников и шкатулок из вишневита. Характерно, что в продажу они поступили как изделия из содалита ( более известного родственного минерала ). Канкринит и, в первую очередь, вишневит _ это редкие, но сравнительно недорогие поделочные материалы. Диапазон цен на отдельные изделия - от нескольких сотен рублей до первых тысяч.

Петербург каменный ( тринадцатое упоминание ).

     В оформлении интерьеров Мраморного дворца использованы различные сорта мраморов как отечественных, так и зарубежных месторождений, а также мраморная брекчия, лазурит и другие камни. Парадный двухсветный Мраморный ( Большой ) зал площадью 167 м2 и высотой 11,5 м расположен на втором этаже. В первоначальном варианте сохранился только нижний ярус стен. По всему периметру зал декорирован парными пилястрами коринфского ордера из розового белогорского мрамора. Пилястры стоят на мраморных пьедесталах серого, коричневого, серо-зелёного цвета с белыми прожилками, привезённых, по-видимому, из Италии. Стены зала также облицованы итальянскими цветными мраморами. Вставки в нижней части стен выполнены из мраморных брекчий, по-видимому, тивдийских ломок. В отделке зала использовался забайкальский лазурит.

     В 1844 - 1851 гг. при перестройке некоторых внутренних помещений дворца архитектором А.П.Брюлловым вблизи Парадного Мраморного зала создан Круглый зал, декорированный восемью колоннами из серого сердобольского гранита.

     Исключительная красота внешнего и внутреннего архитектурного оформления дворца обусловлена умелым использованием многообразной палитры естественных камней. В советское время продолжалось декорирование интерьеров дворца с применением естественных камней из разрабатываемых месторождений. Для этого использовались серовато-розовые трахитоидные граниты рапакиви месторождения Возрождения, каарлахтинские граниты и полированные лабродориты.

     Небольшой дворик-сад ( курдонер ) перед главным фасадом дворца со стороны Дворцовой набережной и со стороны ул. Халтурина украшены прекрасными оградами. Основание оград и четырёхгранные столбы, поддерживающие чугунные решётки, изготовлены из розового гранита рапакиви; вазы на столбах - из ревельского доломита.

( по М.С.Зискинду ).

     

Петербургские ювелиры ( пятое упоминание ).

     Большое декольте и открытая шея заставляют носить и склаважи, теперь представляющие собой ожерелья с низкоспускающейся на грудь сеткой прихотливо переплетающихся цепочек, дополненных вкраплениями камней в шатонах. Одно время "склаважем" называли "цепочки, связанные вензелевым шифром из крупных бриллиантов". Становится популярным появившийся около 1804 года склаваж - "франж" ( la frange ), поскольку на грудь щеголихи обильно свисал ряд близко прилегающих друг к другу подвесок, что они действительно напоминали густую бахрому.

     Большие и открытые медальоны возлежат на толстой золотой цепи, напоказ демонстрируя окружающим портрет наиболее любимого родственника владелицы. Но всё чаще с облегающей шею изящной цепочки как бы стекала на перси красавицы кокетливо колыхавшаяся подвеска с драгоценным самоцветом, давшая обозначение новому украшению, вначале называемому "куланой", то есть "струящейся", а позднее ( поскольку слово le coulant во французском языке мужского рода ) переименованному в "кулон". Не равнодушный к женским прелестям, истинный сын галантного "осьмнадцатого" века Гаврила Романович Державин не удержался и воспел модную новинку в стихотворении 1807 года "Цепочка":

     Послал середь сего листочка

     Из мелких колец тонку нить:

     Искусная сия цепочка

     Удобна грудь твою прикрыть.

     Нежные "Психеи" и "Хлои", в знак царящего в их сердцах приятного легкомыслия, дополняли пояса своих туникообразных воздушных кисейных платьиц изящно исполненными из золота бабочками или тюльпанами. Дамы щеголяли друг перед другом очень длинными, надетыми крест-накрест цепочками-"перевязями", или по-французски "сотуарами" ( le sautoir ). На них болтались часы, кошельки, зеркальца и прочие столь необходимые мелочи.

     Отнюдь не лишней оказывалась и маленькая книжечка-"карне" в оправе из слоновой кости, куда прелестница записывала для памяти: кому и какой танец она обещала на грядущем балу, чтобы не дай Бог не перепутать кавалеров. Строгий свет расценил бы подобную невнимательность за "отпечаток кокетства", и провинившейся приходилось ( дабы пропустить злополучный танец ) притвориться, что на неё вдруг нахлынула неодолимая усталость. Да и в середине меркантильного века, когда на левом плече модной красавицы обязательно пришпиливались цветы, в книжке о правилах хорошего тона высказывалось пожелание, "чтобы таблетки, привешиваемые на маленькой цепочке к букетьерке и служащие для записывания кадрилей, на которые дама ангажирована, вошли во всеобщее употребление".

     Подвешивая же часы к "штучке, величиною с ладонь, представляющей лиру", очаровательницы заодно намекали на свою верность в любви, сравнивая себя с Сафо. Ведь знаменитая античная поэтесса, напрасно бряцавшая на струнах лиры и певшая строфы, полные страсти, перед бездушным красавцем Фаоном, не смогла перенести измены любимого и покончила с собой, бросившись с высокой скалы в бурное море.

( по Л.К.Кузнецовой ).

Клер Филлипс

      Клер Филлипс, куратор ювелирной коллекции музея Виктории и Альберта, выпустила интересную книгу "Ювелирное искусство. От Средних веков до наших дней". Напомним, что она является автором ряда монографий, среди которых "Ювелирное искусство от античности до наших дней" и "Драгоценности Tiffany, 1837 - 1987". 

     В аннотации сказано: В этом роскошном подарочном издании прослежена история европейского ювелирного искусства от Средних веков до наших дней. Искусствовед и куратор одного из богатейших ювелирных собраний мира - коллекции лондонского музея Виктории и Альберта - разворачивает захватывающую панораму: религиозное искусство и возрождение античности, "залоги любви" и викторианский траур, Движение искусств и ремёсел, ар-нуво и ар-деко, Фаберже и Рене Лалик, легендарные фирмы Cartier и Tiffany, эпатажные и противоречивые авторские украшения современных художников - Саймона Костина, Стивена Уэбстера, Герды Флёкингер, Уэнди Ремшоу. Уникальна эта книга и потрясающими иллюстрациями - более 350 цветных фотографий высочайшего качества позволяют рассмотреть знаменитые ювелирные украшения в деталях, поэтому наверняка она станет источником вдохновения для художников и дизайнеров, искусствоведов и историков и для всех, кто неравнодушен к прекрасному.

     От себя добавим: в этом лондонском музее собрана действительно прекрасная коллекция ювелирных украшений, долгое время англичане могли брать во всём мире всё, что хотели, и человек, знакомый с искусствоведением, найдёт здесь немало знакомых фотографий. Недостаток книги - мелкий "антипенсионерский" шрифт, коем пишут состав лекарств на пузырьках. Но, иначе книга

разрослась бы до двух томов. Некоторые "вкусные" куски вы найдёте далее на нашем сайте, хотя профессионалу желательно иметь эту книгу если не на своём столе, то в своём шкафу.